27 января 2018 года в школе состоялась встреча кадет и учащихся 5-8-х классов с защитниками и детьми блокадного Ленинграда. Встреча была посвящена 75-й годовщине прорыва блокады и 74-й годовщине полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады.
В гостях у школьников были участники Великой Отечественной войны Владимир Евдокимович Пирожков и Нина Андреевна Монова, а также жители блокадного Ленинграда Виктор Леонидович Давыдов, Герман Петрович Бич, Людмила Ивановна Боровкова, Николай Федорович Лоцманов, Ольга Васильевна Меланьина, Надежда Семеновна Нейман, Людмила Дмитриевна и Алена Дмитриевна Емельяновы.
Наших гостей объединяет одна блокадная судьба, но у каждого – своя история. Нина Андреевна Монова (Буторина) на войне с 1942 года. К началу Великой Отечественной Нине Андреевне не исполнилось 18 лет, но она окончила медицинское училище, поэтому была призвана на фронт. Главное её сражение – Ленинградский фронт. Город в блокаде, битва за него жестокая, много убитых и раненых. Её задача – оказывать первую медицинскую помощь и отправлять в госпиталь, часто под бомбежкой, на ступеньке машины. Всю войну на Ленинградском фронте – старший сержант, хирургическая медицинская сестра Буторина. Нина Андреевна награждена медалями «За оборону Ленинграда», «За боевые заслуги», орденом Великой Отечественной войны 2-й степени.
О тяжёлых днях блокады вспоминает ветеран Великой Отечественной войны, кавалер орденов Красной Звезды и Отечественной войны 2-й степени, полковник в отставке Владимир Евдокимович Пирожков: «Когда началась война, мне было четырнадцать лет, то есть столько, сколько Вам сейчас, и у меня в мыслях не было, что через три года я буду призван в армию и приму участие в войне. В ноябре 1943 года был призван в армию и направлен на учебу в учебный полк по подготовке минометчиков, а уже ранней весной 1944 года нас отправили на фронт. Мне пришлось защищать Ленинград от финнов, которые находились в 32 километрах от города. Потом гнать их от Ленинграда, освобождать Карелию. В этих боях меня дважды ранили. Один осколок задел живот. Дальше был медсанбат, после которого меня, миномётчика, сделали шофёром. Права у меня имелись, и потому я был принят в автомобильный батальон. На «полуторке» возил снаряды до конца войны: в Литве, Восточной Пруссии, Польше, Германии. Победу встретил под Бреслау, нынешним польским Вроцлавом».
Особенно тронули всех собравшихся истории детей-блокадников. Трагическая история у Ольги Васильевны Меланьиной, которой было 4 года, когда началась война. В блокаду от голода умерли её брат и сестра, остались в живых только они с мамой.
У Надежды Степановны Нейман в блокаду умерли мама и десятилетний брат. Голодную плачущую девочку нашли дружинники и отдали в детский дом, где после войны её разыскал отец.
Когда началась война, Виктору Леонидовичу Давыдову было четыре года. «Я знаю, что выжил только благодаря тому, что мать отдавала нам с сестрой свой хлеб. Мама работала, рыла окопы. А мы с сестрёнкой и бабушкой сидели дома на Васильевском острове. Выходить было опасно – город постоянно бомбили. Нам давали крохотные пайки, и мы всё время были голодными. Не так была страшна война и бомбежки, как страшен голод. Этот голод меня преследовал и после войны, вплоть до 1950 года. Наша мама умерла от голода, нас с бабушкой в 1942 году вывезли на Большую землю. После войны, в начале августа 1945 года, бабушка привезла нас с сестрой обратно в Ленинград, сдала в детдом, а 26 августа умерла. Нас отдали в чужую семью, где мы и выросли».
По «Дороге жизни» были вывезены из блокадного Ленинграда Герман Петрович Бич (1,5 года), сестры Емельяновы – Людмила Дмитриевна и Алена Дмитриевна (1 год и 3 года). Это спасло им жизни, но мало хорошего видели дети и в тылу – было голодно всегда.
Людмила Васильевна Боровкова и Николай Федорович Лоцманов всю блокаду оставались в городе. Людмилу Васильевну и её родных от голода спас отец, который воевал на Ленинградском фронте, – иногда ему давали увольнительную домой. «Он приносил немного хлеба, а бабушка варила водичку мутную, наливала нам в маленькие тарелочки эту водичку, давала по маленькому кусочку хлеба и говорила: «Не спешите, потихонечку, ложечкой кушайте эту водичку». Особенно запомнился случай, когда отец принес полный противогаз мяса (разбомбили немецкий эшелон с продуктами). Нас тогда было пятеро детей и пять женщин, бабушка варила суп, используя маленький кусочек мяса, чтобы хватило надолго», – вспоминает Людмила Васильевна.
Николай Федорович Лоцманов вспоминает: «22 июня 1941 года я, мой брат и мама находились на пляже «графского» озера в Озерках. Тогда мне было 7 лет. Мы услышали по радио, которое висело на телеграфном столбе, что началась война. Взрослые засуетились, некоторые начали плакать и собираться домой. Я этот момент хорошо помню. Папа работал на авиазаводе в Ленинграде и в тот момент был в командировке под Киевом, где производились сборка самолетов и их испытание. Когда немцы начали бомбить Киев, то цеха этого завода были разбиты бомбами, погибло много рабочих, в том числе и мой отец. Мама пошла работать на Кировский завод, бывший Путиловский. Когда она работала, я и мой брат, которому было тогда один год, оставались дома с нашей бабушкой. Тех матерей, у кого дома были малые дети, отпускали один раз в неделю навестить детей. Когда мама приезжала к нам, то привозила немного хлебных сухарей. Это она отрывала от себя для нас. Помню, как немцы бомбили город строго по расписанию, как нам казалось, с шести вечера до четырех часов утра. Мы всегда с бабушкой к шести часам уходили в бомбоубежище. Жили мы тогда в Выборгском районе по Костровскому проспекту в доме № 10, в квартире 3, недалеко от бомбоубежища. При очередной бомбежке я не успел убежать в укрытие, и меня контузило от упавшей рядом бомбы, кинуло взрывной волной в развалины, где я получил ушибы и потерял дар речи, долго не разговаривал, а потом стал заикаться. Тяжелое было время».
Такие истории услышали наши ребята из уст тех, кто защищал и оборонял город и тех, чье детство было опалено войной. Правда об этих страшных страницах нашей истории должна сохраняться в памяти нынешних и будущих поколений.
